Дым табачный
воздух выел.
Комната -
глава в
крученыховском аде.
Вспомни -
за этим окном
впервые
руки твои,
исступленный, гладил.
Сегодня сидишь
вот,
сердце в
железе.
День еще -
выгонишь,
можешь быть,
изругав.
В мутной
передней долго не влезет
сломанная
дрожью рука в рукав.
Выбегу,
тело в улицу
брошу я.
Дикий,
обезумлюсь,
отчаяньем
иссечась.
Не надо этого,
дорогая,
хорошая,
дай простимся
сейчас.
Все равно
любовь моя -
тяжкая гиря
ведь -
висит на тебе,
куда ни бежала
б.
Дай в
последнем крике выреветь
горечь
обиженных жалоб.
Если быка
трудом уморят -
он уйдет,
разляжется в
холодных водах.
Кроме любви
твоей,
мне
нету моря,
а у любви
твоей и плачем не вымолишь отдых.
Захочет покоя
уставший слон -
царственный
ляжет в опожаренном песке.
Кроме любви
твоей,
мне
нету солнца,
а я и не знаю,
где ты и с кем.
Если б так
поэта измучила,
он
любимую на
деньги б и славу выменял,
а мне
ни один не
радостен звон,
кроме звона
твоего любимого имени.
И в пролет не
брошусь,
и не выпью
яда,
и курок не
смогу над виском нажать.
Надо мною,
кроме твоего
взгляда,
не властно
лезвие ни одного ножа.
Завтра
забудешь,
что тебя
короновал,
что душу
цветущую любовью выжег,
и суетных дней
взметенный карнавал
растреплет
страницы моих книжек...
Слов моих
сухие листья ли
заставят
остановиться,
жадно дыша?
Дай хоть
последней
нежностью выстелить
твой уходящий
шаг.
__________________________________
В. Маяковский
26 мая 1916,
Петроград
0 comments:
Отправить комментарий